Он стоял посредине огромного города. Ещё не до конца понимая, где он и что случилось, коснулся руками лица. Лица не было. Был холодный металл чего-то. Маски? Кожи? Не понятно. Рука… Чёрный, непрозрачный материал, эластичный и неживой. Взгляд двинулся вниз – та же чернота. Корпус, ноги… Человек медленно поднял голову и огляделся. Вокруг дома. Вроде бы обычный городок, двухэтажные домики, брусчатка мостовой, фонари через равные промежутки, но… Дома были одинаковыми. Абсолютно одинаковыми. Кирпичные коробки, покрытые серой штукатуркой, покатые скаты крыш из красной черепицы, аккуратные дымоходы и тёмные прямоугольники слепых окон.
Город, наверное, был просто огромен. Извращённая логика сумасшедшего демиурга. Такое мог создать только демиург-ребёнок или демиург-машина. Дети, строя город из конструктора, стараются делать это симметрично, отображая своё первичное ощущение порядка. Машина – просто потому, что это логично. Красота ровных рядов цифр в матрице, идеальная логика нулей и единиц в программном коде.
На сколько хватало глаз, позади него тянулась брусчатка и ряды одинаковых домов. Впереди – то же самое, но коридор оканчивался площадью. Медленно направился туда. Город был мёртвым. Безмолвным. Не было звуков шагов, шелеста ветра. Не хлопали двери, не переговаривались горожане, которых и не было. Было светло – но источника света не было. Ни солнца, ни луны, ни светил. Ровный свет средней насыщенности, четырёхтысячного спектра, как от люминесцентных ламп операционной. Такой свет позволяет видеть, но ворует чувства. Холодный спектр угнетает, тёплый – дарит ощущения солнца, красноватый – позволяет лучше сохраняться мясу в шкафах витрин, зеленоватый – идеален для рыб и растений. А этот свет был безликим. Бездушным. Мёртвым.
Вот и площадь. Идеальный круг, в который сходились четыре улицы. По одной из них он пришёл. Остальные – ничем не отличались. Мостовая, ряды домов и фонарей – и ни души.
В центре площади – колодец. Тёмный металл вОрота, спускающаяся в «никуда» цепь, серые кирпичные стенки, небольшая крыша, словно издёвка – такая же, как и на домиках. Миниатюрная копия - только с отсутствующим дымоходом. Колодец - словно вершина логики демиурга, вишенка, украшающая пирог творения.
Он подошёл, ухватился за рукоять ворота. Первый поворот. Тяжесть чувствуется – но звуков по-прежнему нет. Ни скрипа ворота, ни лязга цепи. Словно в этой задаче местный творец упростил начальные условия, пренебрег частью чувств. Оставив вес – забрал звук, позволяя быть зрению – изъял вкус и запах, сохраняя пространство – уничтожил время.
Он ускорил вращение, прилагая всё больше усилий. Из мрака туннеля показалось ведро. Такое же стандартное, как и всё вокруг – литров на десять, оцинкованное, с простой рукоятью. Поставив его на край колодца, он отщёлкнул карабин крепления и переставил ведро на мостовую. Опустился на колено, склонил голову над гладью воды. И отпрянул. На него взглянула белая маска. Чернота тела - и белизна маски, на которой как язвы красовались такие же чёрные провалы глазниц. И темнеющее отверстие там, где должен быть нос. Он попробовал закричать – но звука не было. Ни крика, ни хрипа, ни даже еле слышного писка. Город берёг своё идеальное безмолвие.

Снова взглянул на своё отражение. Да, наверное, так и должно быть. Ноль – и его полная противоположность единица, чёрное – и белый антипод. В логике машины или ребёнка полутонов нет. Есть только два состояния, две границы. Поэтому он такой.
И тут он заметил, что на дне ведра что-то есть. Опустил руку в ведро, и, совершенно ничего не почувствовав, ухватился за предмет. Не было влаги – но было сопротивление воды. Она неохотно отдала ему сокровище. Это был ключ. Прямое тело ключа с одной стороны оканчивалось колечком для того, чтобы можно было прицепить к связке, с другой стороны – идеальной двугранной бородкой. Без зубчиков, без выемок. Ровные, как лезвие топорика, грани.
Вдруг, в пустоте, родился звук. По мостовой отчётливо щёлкали каблуки. Он обернулся.
По той же самой улице, по которой он пришёл сюда, к нему двигался Некто. Строгий чёрный костюм, лаковые туфли… и огромные кожистые крылья за спиной. Подошёл поближе и присел на корточки в той же позе, что и он. На него в упор взглянули
карие глаза с сильно расширенными, бездонными зрачками.
- Нашёл ключ? Прекрасно! – вкрадчиво произнёс Некто, продолжая пристально рассматривать его. Под этим взглядом хотелось стать микроскопическим, испариться… хоть как-нибудь исчезнуть из внимания этого страшного существа.
- Вся твоя беда в том, что у тебя нет лица. Понимаешь? Только эта личина. Да, она упрощенна, гипертрофированна, даже гротескна – но уж какая есть. А у меня есть лицо! – задумчиво сказал он, поглаживая закованной в кожаную перчатку рукой клинообразную бородку.
Внезапно поднявшись, Некто шагнул ему за спину и закрыл глаза руками. Все чувства пропали разом - остался только непроглядный мрак. Ладони раскрылись – и он снова увидел.
- Ты нашёл ключ. Дело за малым – найти дверь, которую он отпирает! – прошептали сзади.
Он обернулся – но там уже никого не было. Только он, ключ – и мёртвый безликий город с тысячами домов и мириадами дверей.

Ключ есть у каждого из нас. Но вот найти дверь, к которой он подходит, на это может не хватить одной жизни...

Или, например, человек простоял всю свою жизнь возле запертой двери: стучал, царапал, отмычки подбирал, кричал, жаловался...А надо было, всего навсего, ключ иметь от нее. А жизнь - уже прошла и ключ искать либо уже некогда, либо уже и не хочется.

Бельзенеф
Чет меня развезло...
Знаешь, Кирилл, мне твои рассказы напоминают фотографию. То есть -мгновенный слепок с реальности. У него-у слепка, нет предыстории, нет будущего, прошлого. Только мгновение настоящего и каждый может нафантазировать себе все , что было до этого мгновения, все что будет после него. Миг-он только в "сейчас", не вчера, не в завтра.Именно сейчас-сию секунду, срез из жизни, фото в рамке. Мгновение из жизни, или из фантазии. Я раньше тебе ничего такого не писал, не потому, что не нравились твои рассказы, а потому, что по-трезвому не мог сформулировать достойную реплику. А щас не знаю, получилось ли у меня, или нет.Буду надеяться , что получилось.
Чем короче стих или рассказ-тем сложнее в нем выразить все то, что хотелось сказать.Четверостишье, например, это вообще высший пилотаж, мне, зачастую, недоступный. Твои рассказы, многие, вызывают жгучее желание узанть: а что дальше то будет, или а что до этого было? Это здорово.Удачи тебе в игре, в реале и успехов в творчестве.
Извини, с пьяну так нафлудил чет много.

если честно первая половина рассказа совсем трудно далась) а в общем как всегда хорошо и загадашна) двери, ключи...сложно все это) обязательно найдет, иначе быть не может.

Мне вспомнился фильм: "v for vendetta". Там один ключ смог открыть целых две двери для двух человек. А может это была одна и та же дверь. И та же что нужно открыть этому человеку, чтобы обрести своё лицо. У этого "Некто" получилось же.