Стёб в теме классика по поводу 11 лвла уважаемого Регулюма.

Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет - и выше. Для меня
Так это ясно, как отрыжка Жарагара.

Кто скажет, чтобы _Жнец_ был, гордый,
Когда-нибудь завистником презренным?
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею бессильно?
Никто!... А ныне - сам скажу - я ныне
Завистник. Я завидую; глубоко,
Мучительно завидую. - О небо!
Где ж правота, когда священный дроп,
Когда бессмертной славы - не в награду
Часов игры и самоотверженья,
Трудов, усердия, сражений послан -
А озаряет голову безумца,
Гуляки праздного?... О Регуль, Регулюм!!!

Тебя я жду, О Регуль! Ну смотри же.
Нет! не могу противиться я доле
Судьбе моей: я избран, чтоб его
Остановить — не то мы все погибли,
Мы все, жнецы, служаки старой ТРОИ,
Не я один с моей глухою славой....
Что пользы, если Регуль будет жив
И новой высоты еще достигнет?
Подымет ли он тем Артанов кланы? Нет;
Они падут опять, пока он не исчезнет:
Что бы наследника нам не оставил он.
Что пользы в нем? Как гадкий херувим,
Он нам занес хаёв Куявских,
Чтобы убить придерзкое желанье
В нас, чадах праха, после улететь!
Так улетай же! чем скорей, тем лучше.

Вот яд, последний дар от Ланиады.
Почти уж год ношу его с собою —
И часто жизнь казалась мне с тех пор
Несносной раной, и сидел я часто
С врагом моим. И за одним следили боем,
И никогда на шепот искушенья
Не преклонился я, хоть я не трус,
Хотя обиду чувствую глубоко,
Хоть мало жизнь люблю. Все медлил я.
Как жажда смерти мучила меня,
Что умирать? я мнил: быть может троя
Мне принесет внезапно много дропа;
Быть может, посетит меня восторг
И приверов исполненная ночь;
Быть может, храбрый Дебр сотворит
Великое сражение— и наслажуся им...
Как воевал я с гостем ненавистным,
Быть может, мнил я, злейшего врага
Найду; быть может, злейшая обида
В меня с надменной грянет высоты —
Тогда не пропадешь, дар Ланиады.
И я был прав! и наконец нашел
Я моего врага, великий Дебр
Меня восторгом дивно упоил!
Теперь — пора! заветный дар любви,
Переходи сегодня на топор презренья

Регулюм

Мне день и ночь покоя не дает
Какой-то человек. За мною всюду
Как тень он гонится. Вот и теперь
Мне кажется, он с нами - третий.
Он тут, в бою.

_Жнец_

Да, ладно! Чушь собачья!
Кончай ты гнать. Бывало Кабан-Призрак
Говаривал мне: «Слушай, брат лихой,
Как мысли черные к тебе придут,
Откупори Артанского бутылку
Иль перечти “Охотничий трофей”».

Регулюм

Да! Кабан-Призрак был тебе приятель;
Ты для него кентавров лютых бил,
И дроп был славный! Там был один из ваших...
Я все луплю его, когда не в настроеньи...
Балдур... Да, так, по моему звали…
Что, неужель кого-то зарубил?

_Жнец_
Не думаю: он слишком был наивен
Для ремесла такого.

Регулюм
Да. Он же гений,
Как ты да я. А гений и злодейство —
Две вещи несовместные. Не правда ль?

_Жнец_
Ах так?
(Льёт яд на лезвие топора.)
Ну, на тебе! (Бьёт)

Регулюм
Промазал!
Ах, нет блин, зацепил немного.
Лишь поцарапал.
Вот тебе в ответ!
(Бьет.)

_Жнец_
Постой,
Постой, постой!.. Блин критом... (Умирает)
Нет меня…

Регулюм
(бросает обкаст на землю)
Довольно, хватит крови на сегодня.
Когда бы все так чувствовали силу
Куявии! Но нет: тогда б не мог
И мир существовать; никто б не стал
Заботиться о нуждах вашей расы;
Все предались бы тупо мобобойству.
Нас мало избранных, безумцев праздных,
Пренебрегающих презренной пользой,
Единого прекрасного жрецов.
Не правда ль? Но я нынче нездоров,
Мне что-то тяжело; пойду засну.
Прощай же!

_Жнец_
До свиданья.
(Один.)
Ты заснешь
Надолго, Регулюм! Но не ужель он прав,
И я не гений? Гений и злодейство
Две вещи несовместные. Неправда:
А Калабаха? Иль это сказка
Тупой, бессмысленной толпы — и не был
Убийцею Никитин, создатель Тори?
(Горестно уходит. Занавес. Овация)