Яркая зелень листвы, окутавшая ветку дуба, едва заметно дрогнула. Ветра-то нет, а листья подернулись рябью. Словно в стоячую воду лесного озера, хвалясь багрянцем, мягко спланировал осенний лист.

Страшно. Нет, не страшно. Хомяки отважный народ, но как-то не по себе. Тревожно. На всякий случай лапки замелькали быстрее. Веточки, тихонько похрустывали, шуршание палой листвы слилось в едва слышный шелест. Могучие стволы деревьев, с несолидной для таких гигантов поспешностью, бросали свои тела на перерез. Толстяк храбро вздрагивал, оббегал стороной, но и там мешали толстые корни. Мох под их напором вспучивался, рвался, выставляя на показ бесстыдно-белесые змеи. Приходилось огибать и их - лапы скользили и, дважды добравшись почти до вершины корней-холмов, соскальзывал вниз.
На широкой поляне остановился перевести дух. Почистил от налипших соринок великолепный мех, которым наделила мать-природа. Разгладил шерстку на объемистых щеках – хомяк всегда должен выглядеть достойно. Даже если он один. Даже если он один в жутком лесу. Глазки не отрывались от близкой стены деревьев, усы дрогнули, ощупывая воздух. Пахло хвоей, листьями, живицей. Над головой, натужно гудя, пролетел шмель. Хомяк проводили его подозрительным взглядом. Уши кабана, которого все почему-то называли Хомяком, дрогнули. Под землей перемалывал корни жук. Вроде ничем страшным и не пахнет, но от этого становилось еще тревожнее. В объемистом животе требовательно буркнуло - от волнения наверно. Вдруг Хомяк замер, даже вечно дергающийся суетливо нос застыл. Что-то мягко прикоснулось к толстым складкам на загривке.

Две пары зеленых глаз следили за толстяком из листьев.
- Съедим? - мурлыкнуло плотоядно.
Веткой выше зашуршало, раздвинув листву, высунулась белоснежная мордочка рыси. В изумрудных глазах мелькнул интерес, кисточки на ушах дрогнули. Рысь посмотрела вниз, ветка мягко спружинила, приняв тяжесть гибкого тела.
- Ну? - вторя рысь подобралась, словно кошка перед прыжком, когти блеснули бритвенной остротой и тут ж спрятались. - Уйдет же!
- Неее. – зевнула белая рысь. Выгнув спинку, потянулась. – Что там есть-то? Да и обедали уже.
Белоснежная рысь скосила глаза на животик. Слегка втянула. Удовлетворенная стройностью своей фигуры, стала умываться. Белый мех, и без того чистый, заискрился, словно снег в зимний полдень. - Ну, разве что поиграть с толстопузым.
Вторая рысь озадаченно села на хвост. Нсмурдючила умную мордашку.
- Есть не будем?
- Нет, Злючка. У меня от хомячьей шерсти в животе булькает, а это - Снежка не определенно покрутила лапкой в воздухе. - как-то не эстетично.
Состроив заговорщицкую мордашку, шепнула:
- Поиграем.

- Мяв.
У Хомяка захолонуло сердце, лапки одеревенели, а хвост мелко задрожал.
- Мяв? - снова тронула застывшего хомяка рысь. Толстый комок шерсти никак не отреагировал. Рысь озадаченно села на хвостик, обернулась к сестре. Злючка, не отрывая хищного взгляда от мясожопого, подошла к Снежке, мурлыкнула зловеще:
- Эт он так себя вгоняет в боевой транс!!!
Глаза Снежки распахнулись изумленно, даже зрачки из вертикальных стали круглыми.
- А пааатом кэк кинтся!! - щелкнула зубами Злючка.
Снежка испуганно моргнула, длинные ресницы хлопнули крыльями бабочки.
- За...заачем?
Злючка захихикала, обойдя хомяка села перед мордой толстяка. Уронив голову на лапки, легонько дунула в нос жертвы.
- Не знаю. Голодный, наверное.

Съедят, мелькнуло обреченно, как есть съедят. И хвоста не останется. Хомяк в степи много слышал про лесных зверей. А самые жути рассказывали про рысей. Старики говорили, мол, страшнее рыси - зверя нет. А тут сразу две! Вот бесы дернули доказывать, что не ведает страха и запросто пройдет сквозь лес. А ведь встретится в страшном лесу с рысью это совсем не то, что героически торчать возле норки, подражая сусликам. Это у них Хомяк перенял привычку дразнить лис, стоять до последнего у норы, делая вид, что не видишь рыжую. Хотя это и не просто - нутро все трясется. Не просто стоять и ждать пока глупая лисица подкрадется, прыгнет, распахнув пасть, а ты раз и в норку. Только позади страшно щелкнут зубы, едва не отхватив и без того куцый хвост. Вот за такие шуточки Хомяк и прослыл у друзей смельчаком. И безрассудным шалопаем у стариков, неодобрительно покачивают седыми головами, когда он возвращался с очередной проделки.

- Он нас не слышит, Снежка. - Злючка задумчиво потыкала Хомяка в бок, поскребла коготком за мохнатым ухом. Мордашка погрустнела.
- Ну, точно не слышит.
Снежка обошла хомяка с другого бока, помахала лапкой перед широко раскрытыми глазами толстяка. Констатировала:
- И не видит.

Надо что-то сделать, что-то сделать, металась суматошливая, как мышь в пустом погребе, мысль. Убежать! Да! Именно убежать, как нормальный хомяк! Тут же нахлынуло разочарование, стало так грустно, что захотелось есть. Убежать - что же в этом геройского? А ему позарез надо доказать всей "нормальной" родне, что он не просто хомяк, а Хомяк! Герой и умница!
Напугать! От этой дикой мысли есть захотелось еще больше. Напугать, а потом убежать!

Солнце перестало светить в глаза, заставляя жмуриться. Переползло за спину, ласкало затылок, плечи. Рыси заскучали. Злючка, время от времени, тыкала хомяка лапкой, разочарованно закрывала глаза, а Снежка переключилась на шмелей. Полосатые кабаны с крыльями садились в чашечки цветов, долго умащивали толстый зад и, перемазавшись нектаром, засыпали. Тут то Снежка и бросалась на них. Закрыв лапками цветок, слушала, как страшная, полосатая муха, зло гудела спросонья, не понимая, почему вдруг наступила ночь.
Внезапно Злючка распахнула глаза. Снежка, позабыв о шмеле, подошла ближе, села. Хомяк затрясся, словно в объемистом брюхе толстяка проснулся и стал рваться на волю второй хомяк. Грызун раздулся, став похожим на волосатую луну. Глаза вспучились, морда побурела.
- Ааааааааааааа!
От дикого вопля рыси подпрыгнули на два своих роста. Снежка, поджав хвостик, стрелой взлетела на вершину родного дуба, вцепившись лапками, легонько закачалась на тоненькой вершинке. Злючка попятилась, икнула и неожиданно для себя заревела. Хорошенькая мордочка скривилась, слезы, стекая по шерстке, висли на носу огромной каплей. Не выдержав собственного веса, срывались в траву.

- Ттты чего? - донеслось сверху.
Хомяк переводил безумный взгляд с верхушки дуба на ревущую рысь. Тряска покидало крепкое, натренированное тело, для маскировки прикрытое толстым слоем жирка. И вовсе это не те страшные рыси, про которых ходят легенды - подумал Хомяк - вона как напужались! Стало даже жалко плаксу, эта мысль почему-то окончательно успокоила. Выпятив грудь, а все что у хомяков выше пояса - грудь, слегка виноватой походкой протрусил к рыси.
- Не тронь ее, припадочный! - донеслось сверху сквозь треск веток. На поляну посыпались обломанные сучья, чешуйки коры и почему-то перья. С нижней ветки вверх тормашками брякнулся бело-желтый клубок, из которого сверкнули изумрудно-гневные глаза. Верхолазка поднялась, уши прижаты, шерсть торчит дыбом, словно натёрли шерстяной шалью. Даже на кисточках проскакивают едва заметные искорки.
Снежка метнулась к сестренке, загородила собой.
- Кыш! Брысь! Фу, плохой хомяк, плохой!
Краешком рта шепнула сестре:
- Ты случайно не знаешь, как грызунов отгоняют?

Хомяк обалдело уставился на нее, помолчав, отважно пискнул:
- У тебя нос в желтке.
Снежка скосила глаза на нос, став похожей на весеннего зайца. Розовый язычок вытянулся трубочкой, пытаясь слизнуть желток. Хомяк прыснул, опомнился. Чтоб не сердить хищницу, стал давить неудержимо рвущийся наружу смех. Затрясся как кисель, глазки, спрятавшись за щеками, превратились в щелки.
За спиной Снежки жалобные всхлипы перешли в нервное похрюкивание.
- И хвост.
Защитница круто обернулась, пылающий взор пригвоздил сестренку к земле.
- Что хвост?
Хомяк бессовестно заржал, ухватился лапками за булькающее брюхо.
- Пока с дуба спустилась, все гнезда разорила по дороге.
Снежка завертелась вьюном меж наглым Хомяком и хихикающей сестрицей, не зная на кого обидеться. Закружилась волчком пытаясь разглядеть испачканный хвост. Хвост прятался. Устав кружиться, Снежка плюхнулась на траву, заелозила, словно хотела стереть непослушный хвостик до основания.
Хомяк всхрюкнул, мордочка стала серьёзной, бросил не громко:
- Ты бы это….
- Что?! – рявкнула Снежка. Впилась коготками в землю перед собой, подтянулась, не отрывая хвоста от травы.
- Поаккуратнее бы… - булькнул нахал, придерживая трясущиеся щёки – а то пока желток ототрёшь - от тебя одни ушки останутся.
За спиной, заржал конь. Снежка испуганно прижала ушки, оглянулась. По поляне каталась Злючка, бесстыдно хохоча и подставляя солнцу животик, сучила лапками воздух. От горьких слёз не осталась и следа.

Заурчало, взревело, словно медведь попал в капкан. Хомяк смущенно прижал лапки к жалующемуся животу.
- У вас покушать ничего нет?
Рыси заговорщицки переглянулись, плотоядно уставились зелёными глазищами на Хомяка.
- У нас – есть. – ласково мурлыкнула Злючка.
Хомяку стало страшно.
Снежка легонько куснула съёжившегося толстяка за ухо, горячо подышала в макушку.
- За то, что ты нас напугал – тебя съесть мало.
Хомяку стало очень страшно - тихий, ласковый голосок, не успокоил.
Рыси поднялись и мягким шагом пошли нарезать круги вокруг хомяка. Злючка выпустила коготки, критически оглядела сияющие лезвия, спрятала.
- За твоё безобразие…
Снежка припала к земле, приготовившись.
- Будем…
- С тобой…
- Играть!
И сёстры прыгнули.
Песец всемогущий! – успел обреченно подумать Хомяк – Вусмерть затискают!

Затискали?

m0n0lith

Хомяк
петляй теперь как-нить, история требует продолжения

m0n0lith
я ж не заяц, шо б в снег нырять и петли навешивать

m0n0lith
ну не вусмерть

здорово!море положительных эмоций...а дальше.......

позитивно) ждем-с продолжения