Тцаревна Анна (Часть вторая)

Прибой, бросался на далекие камни, словно волк на жертву. Рычал, отскакивал, снова нападал. Будто и не река, пусть и широкая, могучая, а море, через которое плыл добираясь из Барбуса в Куявию. Из под ног посыпались мелкие камушки, со звонким стуком запрыгали по круче. Звенько представил что сейчас сам, как те камни, полетит, ударяясь о выступы вниз, разделанной тушей шлепнется на мокрые камни, отшатнулся. За спиной послышался насмешливый смешок, парень круто развернулся, рука сама прыгнула на рукоять ножа. Шагах в пяти нагло скалился Редкий.
- Насмотрелся?
Звенько кивнул, подумалось не кстати, легкий толчок и все. Нет больше разбойника. Заворчал:
- Ну? Зачем тащились в такую даль? Пожрать и в корчме могли...
Капитан опустился на камень, достал из корзины глинняную бытыль.
- В корчме ушей много, а за разговоры о Старом - так мы называем Верховного - висеть бы мне уже к вечеру в петле.
Звенько представил капитана в петле: рожа посинела, язык вывалился чуть ли не до пупа... Красота!
- Тебе бы пошло. - Застеньчиво ковыряя землю сапогом, сказал разбойник.
Редкий отмахнулся, хаханьки тебе все...
- Здесь говорить можно спакойно. Правда не в полную луну. Окажись ты на этой скале, когда солнце упырей нальется в полную силу - даже сам Род тебя не спасет.
Звенько уселся напротив стражника, желудок вновь настойчиво заквакал, мол от разговоров аппетит просыпается. Кинь кусок и болтай себе дальше. Парень засунул в рот кус мяса лишь бы ненасытное брюхо умолкло, проглотил не чувствуя вкуса, рука цапнула бутыль с вином.
- Никто не знает сколько лет Старому и из каких земель пришел. - Стражник хлебнул вина, лениво захрустел листом салата. - Старики говорят, что когда они под стол пешком ходили, он уже мел седой бородой дорогу перед собой. Редкий задумался, лениво отщипывал волоконца мяса. Тряхнув головой, словно отгонял тьму веков, через которую шагал Старый, продолжил:
- А тут словно, вьюношь, с ума сошел. Грит подовай бабу и все тут! Девственную, чистую...
- Так в чем проблемма-то? - усмехнулся Звенько, - или ты всех баб в тцарстве перепортил?

Редкий нахмурился, складки у рта стали жестче.
- Хохочи, коли зубы хороши... Только власть жрецов и в Артании крепнет не по дням. А про баб... Чиста, в смысле, не видевшая мира. Таких нет на свете. Даже Леля, богиня любви и та спускается в мир.
- Тогда ваш верховный просто безумец. - прочавкал разбойник.
Капитан косо усмехнулся, в темных глазах досада.
- Безумен. Но не так как ты думаешь. Он решил создать себе женщину.
Звенько поперхнулся вином, закашлялся.Прочистив горло уставился на стражника.
- Но как? Человеков... Тьфу.. Людев... Людей создал Род, что бы такое сотворить, нужно встать в ровень с ним!
- А он и встал. - Редкий приложился к бутыли, кадык задергался мощно проталкивая лекарство от всех бед. Оторвавшись от бутыли стражник уставился на реку. Ветер налетал порывисто, срывал пену с верхушек волн, забрасывал мокрыми брызгами на самый верх.
- Был у нас в столице дурачок один, Лудог - его всякий знал. Так вот однажды, перед появлением во дворце Анны, бегал по улицам и кричал, что Старый душу Ящеру продал, мол, давеча его на бесовой скале видел. Кстати, - Редкий бухнул подкованным сапогом в камень под ногами, - мы на ней. Кричал что Верховный приказал ему поймать черную лису, а когда тот изловил эту редкость и принес ему, то погнал в шею. Но, мол, Лудогушка умный, спряталса недалече, смотрел. Старый кинжалом начертал силуэт женщины на песке, зарезав лису, смочил рисунок и что-то непонятное, явно колдовское запел. Тогда силуэт, в свете луны налился жизнью и встала на ноги эта странная лисова женщина. Верховный, сидя на песке, долго ей что-то рассказывал, а потом увез в город, а Лудогушка побежал следом.
Звенько хмыкнул не веряще, поскреб щетину. Звук получился такой, будто железной щеткой драли драконью спину, спросил:
- А зачем Старый отпустил Лудога? Проще было убить?
- А кто б дурню поверил? - удивился Редкий, нахмурился задумчиво. - хотя потом Лудогушку зарезали. Люд сокрушался у кого же на убогого рука поднялась? Грешили на пришлых, убиц то так и не нашли...
Звенько мотнул головой, как бык отгоняяющий слепней:
- А вот все равно не понятно. Ну создал себе бабу, ну прихоть такая, а вред-то какой от этого?
Стражник раскрыл было рот, передумал, цапнул бутыль. Пил жадно, будто неделю шел по пустыне без воды. Когда донышко уперлось в зенит со злостью отшвырнул бутыль.
- Анна быстро освоилась - из Старого веревки въет. Казнит по поводу и без, особенно любит смотреть как языки рвут - яко бы смутьяны, народ супротив власти подбивали. А вот теперь и воительницей себя великой возомнила...

Звенько вкусно рассхохотался, сверкая зубами.
- Баба? Воительница? Да не смеши...
Редкий зыркнул на весельчака из под лобья, отбил ножом горлышко у новой бутыли.
- Зря ржешь. Она десятерых таких как я или ты положит. Видел марево вокруг нее?
Звенько поперхнулся смехом, рожа вытянулась, как у коня. Вспомнил дрожащий, будто над печью зимой, воздух вокруг носилок.
- Да...
- Вот то-то. При ней всегда дюжина магов, закрытых невидимым щитом, Старый боится как бы чего с его неноглядной не стряслось. Вот эти маги, незримо для простых смертных ессно, в каждый удар Анны вкладывают небывалую мощь.... А нород уже бежит в другие земли, надоело ходить и бояться, стукнет желтая водица тцарице в темечко или не стукнет? Вот так-то...
Звенько посмотрел с прищуром в глаза стражнику.
- Выходит ты спас меня?
Редкий потемнел еще больше.
- Выходит так. Сам не знаю, что на меня нашло...
Разбойник поднялся, аккуратно отряхнул штаны.
- Спасибо.
Редкий встал, что б вор не смотрел на него сверху вниз, поправил перевязь. Отведя глаза, смущенно буркнул:
- Это только ради Правича, он мне не чужой.
Звенько часто заморгал, в глазах блеснула влага, шагнув к стражнику, порывисто обнял.
- Спасибо...
Смахнув слезу умиления, дрогнувшим голосом сказал:
- Не ладно что-то в вашем королевстве... Пойду я отсель. Говорят, Вантит страна богатая, схожу, посмотрю.
Круто развернувшись начал спускаться - под откос-то легче, главное смотреть куда ступаешь, иначе подлый камень вывернется и сломаешь шею. Набрал скорость, почти побежал прыгая с валуна на валун.
Капитан, опешив от такого прощания, долго смотрел в след разбойнику, пока тот не стал размером с мураша далеко внизу. Не ожидал от татя такой жаркой благодарности, не подозревал, что кто-то или что-то из вора может выжать слезу. Эх, что деятся-то... точно нужно еще выпить! Рука скользнула к поясу, недоуменно наткнулась на обрезанный шнурок кошеля.
- Вор! - разяренно заорал Редкий. - Стой паскуда!
Далекая фигурка, замерла на опушке близкого леса, обернулась. Шельма насмешливо помохал прощаясь. Куявская чаща приняла артанского вора как родного.